Остров Змеиный: место, где оживают те, кого считали погибшими.

На Змеином острове погибли пограничники, и им посмертно присвоят звания Героев Украины. Об этом заявил президент Владимир Зеленский в своем видеообращении от 25 февраля 2022 года. Однако в этом обращении не упоминались морские пехотинцы, которые 24 февраля в 03:30 заняли боевые позиции среди скал.

25 февраля, возможно, именно в тот момент, когда президент записывал видео, российские десантники выводили украинских бойцов с Змеиного на свой корабль — для них начались месяцы и годы плена. Обещанная командованием помощь на рассвете 24 февраля так и не пришла.

«Я тогда передал командованию координаты крейсера “Москва” и других российских кораблей, которые держали остров под прицелом, думал, что наши чем-то по ним ударят, что ситуация изменится в нашу пользу. Но этого не произошло», — вспоминает подполковник Ярослав Крикливый. В феврале 2022 года он был старшим лейтенантом, офицером 88 батальона морской пехоты. И именно он 24 февраля стал на острове главным — и над гражданскими, и над пограничниками, и над бойцами ВСУ.

По просьбе hromadske Ярослав Крикливый и его боевые товарищи по Змеиному — Вадим и Сергей — вспомнили первые сутки большой войны на острове, когда они, по словам командира, были как мыши в клетке. Дальше — их прямая речь.

Вадим Нестеренко

Военнослужащий 35 ОБрМП. После захвата россиянами Змеиного пробыл в плену почти 2,5 года.

Мы жили в домиках. Говорят, когда-то на Змеином планировали создать туристический центр, вот их и построили. Наша столовая находилась в другом, большем помещении. Продукты доставлял вертолет, готовили мы сами.

Гражданские, работавшие на маяке и причале, держали кур и нескольких баранов. На острове было очень много мышей — видел, как чайки ловили их на льду. Дикие кошки жили в пещере, к ним было опасно подходить — они бросались на людей. Не знаю, как вся эта живность пережила обстрелы. Таких сильных ветров, как на Змеином, пожалуй, больше нигде нет. Без бронежилета на патрулирование не выйдешь — ветром могло сдуть в море. Из-за сильных ветров там не росли деревья. Вообще на этих скалах ничего не росло — земли почти не было — никакого окопа не выроешь.

Никто из нас не думал, что эта глыба камня, этот остров, кому-то будет нужна. Ну сидим мы на острове, пограничники охраняют морскую границу, наблюдают за движением судов, мы охраняем остров. Говорили ребята, что у пограничников было более солидное оружие, чем наши автоматы, но я лично его не видел. Все на острове было рассчитано на то, что на Змеином никто не будет нападать.

24 февраля нас подняли по тревоге в 03:30. Передали, что к острову летит российский бомбардировщик. Я сидел, курил сигарету и думал, что сейчас он прилетит и меня больше не будет. Но к такой мысли я привык еще с 2014 года, когда пошел в ВСУ добровольцем. Тот самолет тогда повернул почему-то на границе.

Когда первый бомбардировщик развернулся на границе, мы начали готовить свои зенитки к бою. У нас было достаточно снарядов. Если бы у нас было нормальное укрытие — могли бы вести бой долго. Но на Змеином не было укрытий ни для зениток, ни для людей. Укрыться можно было только среди камней, под пирсом. Бомбы падали, разбивали эти камни, и мелкие камешки разлетались, как обломки снарядов. У меня до сих пор много таких камешков в теле, хотя я уже много вытащил.

Словом, мы готовились стрелять. Но «Москва» подняла красный флаг — это по морским законам сигнал об объявлении войны. Корабли немного отошли от острова и прилетели две российские «сушки». В первый же заход они разрушили маяк на острове и наши две зенитки. И мы остались с автоматами против самолетов. «Сушки» прилетали парами каждые 30 или 40 минут, делали сбросы. Четыре или пять пар таких было. А мы спасались от их бомб тем, что хорошо бегали, отыскивая хоть какое-то прикрытие. А когда самолеты отработали, по нам стали стрелять российские корабли.

У нас и кроме меня были ребята, которые воевали во время АТО и ООС. Я имел дело с россиянами в ближнем бою. Но многие ребята паниковали — это был страх. Что взять с 22-летних пацанов, которые только пришли служить и не были ни в каких боях? У меня был опыт, но мне хотелось, чтобы это все скорее закончилось.

российский десант подошел где-то в 18:00. Возможно, с «вышек Бойко», они ведь там сидели, россияне. Это километрах в пяти от острова. Было три десантных лодки, по шесть человек в каждой. Если бы мы открыли по ним огонь, то от нашего острова ничего бы не осталось — за ними стояли военные корабли, самолеты. россияне высадились на пирсе. Мы не вступали с ними в бой — команды никто не давал. Наш старший сказал, что пока ждем. А потом наши командиры решили, что будем сдаваться — у нас не было тяжелого вооружения, чтобы противостоять военным кораблям. Командир нам спас жизнь, потому что я думал, что так и останусь на том острове. Я там сделал все, что от меня зависело.

россияне сказали, чтобы мы оставляли оружие и спускались на пирс. Мы просто бросали автоматы — они потом бегали по острову, их собирали. Мы спустились, и нас уложили мордой в пирс. россияне никого не трогали, повели себя, как адекватные военные.

Когда объявили, что на Змеином все погибли, мы еще на острове были. Мои родители пять дней были убеждены, что я мертв. У них был большой стресс. Мама очень тяжело это перенесла. Я очень хочу знать, почему защитников Змеиного тогда объявили мертвыми.

О том, что наши потопили «Москву», я узнал в плену. К нам в камеру залетели спецы и начали стучать. И сказали, что мы вас бьем, потому что «Москва» затонула. Мне было очень больно от того избиения, но я был доволен, что крейсера больше нет.

Сергей

В феврале 2022 года — военнослужащий 88 отдельного батальона морской пехоты, сейчас — военнослужащий другого подразделения. После захвата россиянами Змеиного пробыл в плену почти 2,5 года.

На острове расслабона не было. Потому что мы военные, и у каждого свои конкретные обязанности. Вот я сапер, у меня мины на складе, все в ящиках, все подписано, везде порядок. И еще в моих обязанностях было обслуживание генераторов, подача света. Трижды в день у нас построение, а еще наряды, патрулирование острова по периметру — это не курорт, никто просто так по острову «в гости» не бегал. Я со многими ребятами с острова только познакомился в плену.

У меня были тротил, гранаты, мины. Миновал пляж, он Дамским назывался, растяжки ставил, чтобы как будут высаживаться россияне, так чтоб непросто им было.

Быстро пришло понимание, что все мы можем здесь погибнуть. У людей даже взгляд